Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

«Мы говорим о мертвом и мертвых» — именно с этой фразы начинает каждый выпуск программы «Лимб» производства студии Redroom ее идейный вдохновитель Егор Зырянов. Пожалуй, если бы наглость была олимпийским видом спорта, он вполне мог бы претендовать на «золото». По крайней мере, Егор не отрицает, что именно это качество и позволило ему монетизировать свое хобби и превратить его в интересную работу. Впрочем, истина где-то глубже — кто знает, куда бы его вывела журналистская стезя, не набей он в свое время руку на подработках, найденных на просторах hh.ru.

Егор Зырянов
Возраст: 24
Образование: Северо-Западный институт печати Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна
YouTube: Redroom 70,4К

— Егор, как долго ты строил свою карьеру?
— Сложно ответить на этот вопрос сходу, поскольку характерный для нее линейный путь развития в моем случае отсутствует. Я не знаю, к чему иду и что будет дальше — будущее самостоятельных медиа достаточно туманно. Вообще, несмотря на журналистское образование и на то, что я, в отличие от многих коллег, работаю по профессии, мое занятие сложно назвать классической журналистикой. С одной стороны, я шел к этому весь вуз и свой канал Redroom представлял в качестве дипломного проекта. Но при этом не планировал осваивать YouTube. Все началось с безобидной фразы Алёны — моей на тот момент девушки. Дело в том, что я большой любитель «затирать» перед друзьями под кофе телегу за телегой. И однажды во время моего очередного выступления она предложила: «Слушай, а что ты зря здесь треплешь языком? Давай сделаем проект, будем о чем-нибудь рассказывать». Выбор пал на историю, поскольку у нее более плотный нарратив. Это такая осевая дисциплина, к которой можно прикрутить разговор о чем угодно — от искусства до политики. Мы попробовали, и у нас получилось.

Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

— Как бы ты назвал то, чем занимаешься: увлечением, долгоиграющим проектом или как-то иначе?
— Я бы назвал это монетизированным хобби. С одной стороны, оно позволяет не работать в традиционном смысле. С другой — заставляет работать все время. Фриланс не подразумевает разделение дней на выходные и рабочие. Так что это две стороны одной медали.

— Успешный человек — это про тебя?
— Я бы не стал себя так называть — мне не нравятся игры в догонялки. Эстетика корпоративного мира, с которым у меня прочно ассоциируется слово «успех», совершенно не привлекает. Просто сам проект оказался достаточно успешным — он занял свою нишу, нашел целевую аудиторию. Мне нравится им заниматься, и в этом смысле, конечно, можно говорить об успехе.

— Я правильно понимаю, что ты стартовал без стратегии?
— Не знаю, можно ли назвать это стратегией, но когда мы запускали проект, то сформулировали для себя простое правило, которому следуем до сих пор: делать то, что нам нравится, делать честно и делать это для таких же, как мы. Нам повезло — оказалось, что есть люди, которым не хватало поставляемого нами контента. Честность я вижу и в том, что мы монетизируемся через краудфандинговую подписочную модель, то есть получаем деньги напрямую от аудитории без всяких посредников.

— Сколько времени ты отводишь Redroom? Вряд ли мечтаешь превратить его в «Поле чудес»...
— Даже не знаю, как можно прикинуть временной лимит для YouTube-канала. Допустим, телевизионный мир, который существует гораздо дольше, показывает, что можно всю жизнь существовать в одном и том же формате. Мы же в какой-то момент его расширили — контент стал менее однороден. Это необходимо, потому что интернет-аудитория, в отличие от телевизионной, постоянно обновляется. К тому же совершенно невозможно работать как на конвейере — как только это происходит, качество тут же начинает падать, и это всегда чувствует зритель, поэтому приходится разрываться между поиском новых форм и аудиторией, которая подписалась на тебя из-за увиденного однажды. Мне кажется, пока этот баланс удается выдерживать: когда получается креативить, не отпугивая пользователей, можно заниматься одной темой хоть всю жизнь. Но в случае с YouTube многое зависит и от того, насколько долго он протянет как площадка, как повернется история с монетизацией и так далее. Много факторов, на которые повлиять нельзя.

Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

— Ты в YouTube пришел подготовленным человеком?
— На любую работу, даже обладая нужными компетенциями и запасом технических навыков, сложно прийти подготовленным — все равно приходится чему-то учиться. Что уж говорить про YouTube, который является совершенно другим миром. Скажем, в школе я всем доказал, что умею писать сочинения и быстро собирать информацию. Но было ли это достаточно для тех объемов работы, с которыми я столкнулся на канале? Наверное, нет. У меня не было за плечами опыта работы или богатого папы, который помог построить свою медиаимперию онлайн-формата, оплатив услуги специалистов. Знания я приобретал по ходу дела.
При этом хочу отметить, что определенный опыт журналистской работы у меня все же был — с первых курсов я находил подработку корреспондентом или новостником. И, кстати, это происходило именно благодаря hh.ru. Практика работы в совершенно разных по направлению изданиях — от корпоративных до образовательных, — дала мне возможность лучше понять, как организовывать и структурировать тексты, собирать материал.

— Но как ты заполнял пробелы? Курсы, вебинары или, быть может, собственные ошибки?
— Никакие курсы и семинары я точно не посещал. Но сказать, что не учился, тоже нельзя, потому что это необходимо делать. И, кстати, не обязательно делать это на своих ошибках — люди вокруг совершают их в достаточном количестве. YouTube — открытая площадка: смотри, учись, анализируй. Существует куча плагинов для сбора статистики. Есть возможность поставить расширение на браузере и следить за тэгами, которые прописывают люди в видео. Я общался с журналистами, с SMM-щиками. Занимался сценречью. Мой отец в прошлом — драматический актер, он мне помог в этом. Говорить вообще пришлось учиться заново, потому что когда ты остаешься один на один с микрофоном или с видеокамерой, вдруг оказывается, что ты не умеешь этого делать.

С первых курсов я находил подработку корреспондентом или новостником. И, кстати, это происходило именно благодаря hh.ru. Практика работы в совершенно разных по направлению изданиях — от корпоративных до образовательных, — дала мне возможность лучше понять, как организовывать и структурировать тексты, собирать материал.
 

— К кому ты обращался за советом чаще всего?
— К Алёне, с которой мы работаем до сих пор. Она не только оператор-монтажер, но и в первую очередь режиссер, причем журналистских сюжетов. А главная отличительная черта режиссера — умение побыть в роли третьего лица и посмотреть на ситуацию со стороны. Разумеется, обращался к друзьям. С разной степенью вежливости они объясняли, что и где не так. Но YouTube — это всегда фидбэк. Ты работаешь на просмотры, лайки, комментарии — от этого зависит ранжирование на площадке, поэтому на какие-то советы или пожелания аудитории тоже нельзя не опираться.

— Тебя огорчает количество дизлайков и негативных отзывов?
— У нас нишевый канал — по крайней мере, в русскоязычном сегменте такого контента очень мало. На нас подписывается определенная аудитория, поэтому отрицательного фидбэка очень мало. И критика, даже если она поступает, весьма конструктивная. Более того, благодаря именно ей я нашел человека в свою команду.

Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

— Можешь поделиться деталями этой истории?
— В какой-то момент я понял, что не могу сам заниматься факт-чекингом своих текстов, перечитывать их по тысяче раз — замыливается глаз. И после того, как в одном из видео я перепутал Крит с Кипром, то провел небольшое исследование и обнаружил в комментариях самого занудного чувака, который отписывался буквально под каждым роликом — везде находил какие-то огрехи: здесь я оговорился, здесь преувеличил. Я нашел его в социальных сетях и предложил делать то же самое, но до того, как выходит видео. Ну и как-то сработались.

— Слушай, это очень круто! Получается, ты выступил в роли такого онлайн-волшебника?
— Мне кажется, так и должен работать интернет. Все равно ведь образовывается какое-то комьюнити. Грех этим не пользоваться.

— Затеяв канал, ты предпринимал попытки раскрутиться? Быть может, вкладывался в рекламу?
— На ранних этапах, конечно, срабатывало сарафанное радио. Невозможно ведь сказать, выстрелит канал или нет, поэтому он самостоятельно набирал популярность. Я даже не помню точно, когда мы его монетизировали, но произошло это небыстро. Мы год-полтора работали без всякой прибыли. Никогда не покупали прероллы и интеграции. Я как-то хотел запустить таргет «ВКонтакте», но понял, что это достаточно сложно сделать — там хорошо рекламировать вконтактовские комьюнити, а YouTube почитается за конкурента. Мы разве что слегка ускорили процесс, начав взаимодействовать с другими ребятами из научно-популярного сегмента — и то это произошло, когда мы набрали аудиторию. Практика YouTube доказывает, что работают именно коллаборации, а не покупная реклама: человек открывает то видео, которое хочет посмотреть, и ему вообще неинтересно, что там рекламируют. А коллаборации приносят всем профит: они делают видео и контент интереснее и разнообразнее, обеспечивают горизонтальную мобильность аудитории от одного канала к другому.

Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

— Но ты помнишь тот момент, когда осознал, что проект пошел?
— Когда мы завели аккаунт на Patreon, внезапно обнаружили, что наши подписчики действительно готовы нас поддерживать, потому что им нравится то, что мы делаем. Тогда мы поняли, что проект имеет право на жизнь. Был еще один забавный момент — я общался с одной из своих знакомых, которая в тот момент была оператором у популярного до недавнего времени блогера-миллионника Димы Ларина. Оказалось, что он меня смотрит и однажды даже упомянул в своем стриме. Это было приятно. Уже позже, когда я начал более детально анализировать подписчиков, то стал обнаруживать среди них серьезные каналы, которые давно работают на YouTube. Тот факт, что твою работу оценивают люди, которые понимают принцип работы площадки, приятно массажирует эго.

— Были моменты, когда тебе хотелось послать все к «гугловой матери»?
— Я позволял себе эти эмоции первые года полтора, когда канал выступал в качестве хобби. Я достаточно объективно оценивал уровень контента и численность аудитории. Но когда технические показатели начинают расти, когда получаешь материальный фидбэк, когда общаешься с людьми в комментариях и на стримах, то осознаешь, что проект развивается, а тут уже некогда рефлексировать. Это твоя работа, и никто, кроме тебя, ее не сделает. К тому же она интересная. Глупо не делать то, что интересно, даже если устал, заболел или просто обленился. Бывает, что материал собран, надо до завтрашней съемки оформить его в текст, но он никак не идет. Приходится перешагивать через себя, сидеть с ним один-три-пять часов, пока дело не сдвигается с мертвой точки. Вообще я давно понял, что нужно думать о том, как получить от своей работы фан, как сделать что-то интереснее. Если же опускаются руки от того, что не растут подписчики или рекламные предложения не поступают, это не проблема мотивации. Скорее, это проблема взгляда на вещи. Эти мысли отвлекают, ведут к неправильному маяку.

Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

— У тебя получается как-то конвертировать свою сегодняшнюю успешность, как бы тебе ни нравилось это слово? Ты ведь и в «Афише» успел поработать, куда не так просто попасть...

— Могу привести несколько примеров конвертации того самого пресловутого успеха. Первый из них — как раз «Афиша». Однажды мне написал один из ее редакторов: «Делал дайджест, натолкнулся на твой канал. Давай сделаем коллаб — ты нам напишешь статью, а мы на тебя ссылки дадим». Так и сделали. А когда у меня было не очень с деньгами, я подумал: почему бы не публиковаться там на постоянной основе? В итоге мы прекрасно сотрудничали несколько лет. За это время у меня скопилось приличное портфолио. После я устроился копирайтером в питерский музей современного искусства Эрарта — я довольно долго следил за их вакансиями через hh.ru. К тому же на тот момент в музее работала крутейшая, на мой взгляд, в Питере концертно-театральная площадка «Эрарта Сцена». Увидев вакансию, я записался на собеседование. Полагаю, опыт работы на YouTube стал одним из аргументов в мою пользу. Забавно, что как только я устроился на работу, меня на hh.ru сразу же начали хантить другие работодатели, видимо, сработали определенные алгоритмы.
Но из Эрарты я ушел, потому что офис — это совсем не мое, даже если он принадлежит очень крутому музею. Сейчас я в процессе работы над книгой. Мне и раньше приходилось это делать, но исключительно в качестве гострайтера — то есть без упоминания моего имени на обложке. Сегодня у меня несколько официальных заказов на научно-популярные книги. И это тоже конвертация, поскольку YouTube все-таки презентует человека. Говорят же: сначала ты работаешь на имя, потом оно начинает работать на тебя. Несколько цинично звучит, но в определенном смысле так и есть.

Забавно, что как только я устроился на работу, меня на hh.ru сразу же начали хантить другие работодатели, видимо, сработали определенные алгоритмы.
 

— Можно говорить, что ты забрендировал свое имя?
— К сожалению, нет. Я дуралей: поздновато понял, что YouTube — это про людей, про то самое имя. Но когда я пришел к тому, о чем мы сейчас говорим, слово «я» стало звучать немножко чаще, потому брендирование собственного имени — это тоже часть работы. Да и приятно, когда тебя узнает фейсер на входе в клуб. Наверное, это не самое правильное состояние, но и оно мотивирует.

— Да, причем очень сильно. Как думаешь, ты по жизни победитель?
— Я не жалуюсь (смеется). Наверное, мне просто очень везет.

— Когда к тебе обращаются неофиты YouTube за советом, какие ты даешь в первую очередь?
— Пару раз общался с ребятами, которые запускали свой канал. Встречались мы по другому поводу, но разговор в том числе зашел и о раскрутке на YouTube. А она упирается в набор простых истин, местами не очень очевидных. Одна из них — хороший звук важнее хорошей картинки, потому что на него реагируешь быстрее и острее: любой канал с хорошим звуком в интернет-пространстве сразу выделяется. Но, честно говоря, даже спустя четыре года я с большим трудом понимаю, как устроен YouTube, потому что он все время развивается. Часто в личке, в комментариях, при встрече мне задают технические вопросы: на что снимаешь, на что пишешь звук, в каких программах работаешь? Я либо отвечаю сам, либо перенаправлю к Алёне, потому что она заведует технической частью. И, наверное, самая популярная тема — это монетизация. Многие уверены, что YouTube — это бездонная кормушка. Приходится раз за разом объяснять, что заблуждение так считать. Чтобы заработать, придется постоянно устраивать живые мероприятия, собирать донейшены, организовывать краудфандинг — очень самонадеянно рваться на YouTube в надежде заработать большие деньги. С другой стороны, опыт, полученный на этом канале, — отличное дополнение к резюме и возможность проверить на прочность свои навыки и идеи.

Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

— Проект изменил тебя?
— Мне кажется, я научился работать. Допустим, взять самодисциплину, без которой в любом деле никуда — именно собственный проект развивает это качество до правильных масштабов, потому что некому делегировать ответственность или свалить все на злого топ-менеджера. Вообще все те качества, которые в том или ином виде присутствуют в тебе изначально, в итоге объединяются в цельную систему.

— Окей, Егор, тогда назови те качества, из которых состоит твоя система?
— Думаю, в первую очередь, это наглость. Без нее ничего бы не получилось. Я веду научно-популярный канал про мировую историю, не имея исторического образования. И ни у кого в нашей команде его нет. Это довольно нагло, на мой взгляд, выходить и говорить: «Я тут кое-чем поинтересовался, и сейчас вам расскажу». В академических кругах это бы не поощрили. И, кстати, я до сих пор удивлен, что коллеги по научно-популярному цеху лояльно относятся к тому, что я делаю. С многими из них я вообще поддерживаю хорошие отношения. Во вторых, природная болтливость. Я бы даже сказал, радикальная экстраверсия. Я очень компанейский человек — обожаю гостей, всякие сборища, общение и прочие конверсейшены. И для меня YouTube — продолжение того, чем я занимаюсь на досуге. В-третьих, это странная смесь импульсивности, которая заставляет браться за что то, что никогда не делал, и умения принимать тот факт, что любая деятельность на определенном этапе может стать рутинной. Этот момент нужно пережить, чтобы в финале, — выложив ролик на YouTube, нанеся последний мазок или поставив точку в тексте, — несмотря на напряжение и стрессы, получить странное чувство эмоционального удовлетворения.

Егор Зырянов: «Глупо не делать то, что интересно»

 

В статье использованы фотографии из личного архива Егора Зырянова